Мужской разговор на фоне самоизоляции

Для определенного круга тайшетцев Михаил Новицкий хорошо известен. Это один из ведущих, зрелых и профессиональных поэтов в нашем городе. Его стихи без малого на протяжении двух десятков лет печатались в местной газете, постоянный участник литературного клуба, который вначале работал при газете «Бирюсинская новь», а потом плавно перекочевал в городскую библиотеку. Трудился на БАМе, ТКСИ, в локомотивном депо станции Тайшет. Его стихи доверительно теплые, с налетом легкой грусти. Пишет светло и искренне о том, что ему дорого и близко: о природе, малой родине, дружбе, дорогах, о незыблемом и вечном, как сам мир – о любви и надежде, разлуке и одиночестве.

20 июня жизнь поставила Михаилу Новицкому две шестёрки. Накануне Дня рождения, такой своеобразной даты, мы вызвали Михаила Андреевича на откровенный разговор. В настоящее время он находится далеко за пределами Тайшета, потому общение проходило тоже не совсем обычно – посредством Вайбера и электронной почты.

— Популярный в свое время, а сейчас незаслуженно подзабытый поэт Михаил Светлов на вопрос, зачем человек берет в руки перо, сказал: «Чтобы меньше грустить, а больше радоваться». А как бы вы ответили?

— Как­-то не задумывался над этим. Хорошие слова, но я, наверное, скорее берусь за стихи, чтобы выплеснуть настроение на бумагу, передать душевную музыку, ритм. Вроде, как вылепил что­-то, оформил – и полегчало.

— Сколько у вас сборников? Один из них назван «Неприкаянная душа». Откуда такое пессимистическое название? Что вы этим хотели сказать?

— Если чисто по авторским сборникам, то один и есть. Впервые начал печататься в городе Иланске, где учился после школы и немного работал по окончании училища. Участвовать в литературных сборниках Иркутска и Красноярска принципиально отказался потому, что платная публикация снимает всяческие ограничения с уровня хоть какого малейшего мастерства. Не зря самиздат забит сейчас под завязку самопубликациями. Заплатил за издание – и готовая книга! Я вполне понимаю современные реалии, но душа не лежит продавать свои чувства. Будет признание – напечатают когда-­нибудь. А нет – значит не так уж хорошо работал. Что касается названия сборника, думаю, оно отражает общий настрой большинства стихотворений. Это, по-­моему, попытка найти какую­-то опору, точку приложения духовным устремлениям. Это у Маяковского всё ясно: «Кто там шагает правой? Левой! Левой!». А когда не ощущается определенности – вот и выходит, что душа неприкаянная. Надо или фанатично верить или не иметь чувств, которые в диссонансе с принципами.

— Под стихами нередко стоят названия населённых пунктов: Иланск, Уфа, Тында, Братск, Усть­-Кут, Уяр, Ужет, Тайшет – вы здесь учились, работали, бывали?

— В большей мере, да. В Тракт-­Ужете родился. Окончил Иланское железнодорожное училище и мне, как выпускнику с красным дипломом, предложили продолжить образование по специальности ступенью выше – так на четыре года я оказался в Уфе. Названия отражают места, где написана бОльшая часть произведения. Это может быть даже и не город или село, а, к примеру, поезд.

— Вы и сейчас находитесь далёко за пределами Сибири – в Калининграде. Что вас потянуло уехать надолго из дома в такое непростое коронавирусное времечко? Как вам живётся на «чужбине»?

— В первую очередь, дети. Старший сын до недавнего времени был командиром корабля, теперь что­-то вроде командира дивизиона в Мурманске. Младший служит начальником отдела в штабе ВМФ в Калининграде. Они, можно сказать, поставили почти ультиматум о переезде. А так как супруга давно прибаливает, пришлось везти её и обустраивать здесь, за тридевять земель. Живётся тут несложно – климат благодатный, расходы меньше. Но, как обычно в моей жизни, провидение (или как это назвать?) опять вмешалось – не успев толком обустроиться, влипаю в карантин. Духовно я здесь себя не ощущаю никак: ни настроения, ни желаний. Бытие, одним словом… Чужое всё.

— Названия стихов «Бродяга», «Подорожная», «Опять, убегая, колеса стучат», «Дальняя дорога», «Снова дорога меня увела…», по­-видимому, соответствуют вашему внутреннему содержанию?

— Вероятно, так. В молодости много приходилось ездить по стране. Кроме того, занимался активно туризмом с получением всяческих удостоверений, грамот и прочего. Даже пытался вести кружок краеведения в тогдашнем Доме пионеров Тайшета. Увлекался охотой, рыбалкой, походами за ягодой – ну, как тут не быть подобным названиям.

— В какой период жизни вам сейчас хотелось бы окунуться?

— Каждый кусочек жизни характерен своим набором переживаний, стремлений и внутренних обязательств. Везде хватало и плюсов, и минусов, как посмотреть. В юности мы видим больше плюсов, с возрастом – минусов. Хорошо на этот счёт давно выразил Гайдар, не политик, а писатель, в «Горячем камне». Суть в том, что, разбив волшебный камень, можно начать жить заново. «А как же соседи? – вопрошает герой.– Увидев помолодевшим, скажут: «Вот идёт молодой дурак! Не сумел он, видно, одну жизнь прожить так, как надо, не разглядел своего счастья, и теперь хочет тоже начинать сначала». Умно сказано! Думаю, все, что в моей жизни случалось, даже плохое, – это моя жизнь и, преодолев определённые ступени, извлёк какие­-то уроки.

— Было время, когда вам судьба не улыбалась? Какого цвета сейчас ваша жизнь?

— У­ух, какой серьезный вопрос! Моему поколению жизнь сполна потрясений отсыпала. Ведь не обязательно чувствовать боль тогда, когда палец прищемишь. Это и потеря близкого человека, крушение идеалов, осознание несправедливости. Важно только не принимать все разом, чохом. Жизнь – она разноцветная. Бывают, конечно, моменты, когда восприятие становится чёрно-­белым, но это моменты. Хотя, если именно сейчас, то чего-­то смотрится серою. Ну, с отдельными вкраплениями цветных пятнышек. Будем надеяться.

— В какое время года, суток вам лучше, комфортнее творчески работается?

— Осенью, чаще ночами. Хотя муза весьма ветрена, может и годами не появляться или, наоборот, свалиться, как снег на голову. А ночами легче не отвлекаться.

— Михаил Андреевич, Вы пишете о любви без крика, без надрыва, и по-­мужски с достоинством даже тогда, когда ваш лирический герой не испытывает ответных чувств. А что для вас в жизни любовь и дружба?

— Наверное, понимание и уважение, плюс какие­-то негласные обязательства. Ну, и, конечно, то самое, неуловимое сердечное чувство сопричастности друг к другу. А дружба – то же самое, но без сердечных трепыханий. Хотя все условно. Мы же не всегда задумываемся, ЗА ЧТО мы любим и ПОЧЕМУ дружим.

— В стихотворении «Бродяга» есть интересные строки: «Чтобы не простые мне прожить года». Возраст солидный – 66, уже можно подвести кое-­какие итоги?

— Жизнь сама подводит итоги, мы только интерпретируем. Причем, оценка может меняться и от количества прожитого, и от изменения взглядов, и от кучи разных причин. Не простые – значит, запомнятся. И не только мной, непосредственно их пережившему, но и другими людьми, с которыми судьба моя соприкоснулась хоть добрым словом, хоть добрым делом.

Валентина КАЙНОВА

---

Михаил Новицкий

Седое небо надо мной
То моросит, то продувает,
Лохматой мокрой пеленой
По крышам медленно стекает.

Мерцают тускло фонари,
Дробятся в лужах отраженьем,
А память снова говорит,
Терзая прошлые мгновенья.

Когда­-нибудь, когда­-нибудь
Мы память ту переоценим
И поразимся, как наш путь
Извилист был и переменен.

А нынче мутной пеленой,
Такою нудной и тягучей
Полощет небо надо мной
Свои расхлябанные тучи.

А там, к востоку, тишина
Ночными звёздами объята.
Стоит тихонько у окна
Та, что ни в чём не виновата.

И снег искрится на стекле,
Узоры хитрые рисуя –
Одни лишь звёзды в синей мгле
На пару с ней по мне тоскуют.

Когда-­нибудь смогу я влёт
Пробить пространства и печали
Туда, где кто-­то тихо ждёт
И обо мне сейчас скучает…

*****
Дятлами думы
В темечко долбят,
Спать среди ночи
Что­-то не хочется:
С вешней зари
И до ясного полдня
Камнем на шее
Мое одиночество.

Виснет и тянет
Тяжкою ношей –
Не продается
И не теряется.
Без извинений
Гостем непрошеным
Так, по-­хозяйски,
В душе ковыряется.

Людям – общение,
Светлые радости,
Мне ж и в толпе –
Голова заморочена!
Чем же я грешен
И чьи виноватости
Мне подарили
Моё одиночество?